Берега Германа
Советский зритель познакомился с Алексеем Германом (как с самостоятельным режиссёром) в 1976 году, когда вышел фильм «Двадцать дней без войны». В это время его первая картина «Проверка на дорогах» лежала «на полке». Я позволю себе назвать факт её выхода в 1986 году ужасным, потому что считаю её, в частности, самой лучшей картиной Германа и, в общем, самой роскошной картиной о войне. Но об этом позже.
Благодаря Герману мне хотелось стать партизаном. Мне хотелось захватывать продовольственные эшелоны и лихо стрелять из пулемёта. А от слов «И погибнуть, Лазарев, нельзя, и без вести пропасть тоже нельзя. Тебе эшелон пригнать надо» у меня бегали мурашки по коже. И всё благодаря таланту Германа. Он рассказал мне о войне, о человеке на войне и человечности в условиях войны больше, чем другие режиссёры. Массовых баталий не понадобилось, чтобы показать, кто такой герой. А главное инструментами режиссёра были образы простых людей. Людей наполненных (возможно переполненных) чувствами, поступками, понятиями о долге, стремлениями к правильному и честному.
Вернёмся к факту, который я назвал ужасным. Дело в том, что последовательный просмотр всех фильмов Алексея Германа наводит на мысль, что «Двадцать дней без войны» это мост между двумя берегами: берегом фильма «Проверка на дорогах» и берегом фильмов «Мой друг Иван Лапшин» (1984) и «Хрусталёв, машину!» (1998). На этом мосту, пожалуй, произошёл некий сдвиг Германа его понесло в сторону сомнамбулического (или даже кошмарного) воспроизведения бытия, в сторону крайнего обобщения человеческих характеров и представлений о добре и зле.
Будучи истинным поклонником «Проверки», я смотрю на главного персонажа «Двадцати дней без войны» Лопатина, как на человека пустого. У него есть некий опыт, некие мысли о войне в частности и о жизни в целом. Но он в отличие от тех же Лазарева и Локоткова совершенно не имеет ни цели, ни дела. Вектор его движения неопределён. Лишенный всего демонстративного и иносказательного он как предельно реален, так и предельно нереален. Наверное, лучше было бы сказать предельно обобщён, как и обобщено действие и персонажи картины.
Посмею предположить, что предельное обобщение есть общая цель творчества Германа. С помощью дотошной и кропотливой манеры рассказа («деспотия предметной точности») он делает попытки изобразить суть Истории, суть её глубинных течений, в которые попадают сначала Лопатин и Нина, а затем Лапшин, Ханин, Кленский и прочие. Такого масштаба нет в «Проверке». Он появляется именно на мосту между двумя берегами и двигается в сторону провального, в сторону «Хрусталёв, машину!».
В «Двадцати днях без войны» нет массовых баталий. Этот приём изображения войны лучшее, что было взято от «Проверки». Но почему-то Герман совсем забыл о простоте. Лопатин и Нина рефлексируют до бесконечности. Их молчание подразумевает сложнейшую работу души; но её результатов, к сожалению, мне не видно. Герои постараются замкнуться в своих затылках, и это, по-моему, доставит им удовольствие (как пример их диалог во время прогулки). Странно было бы предположить, что зрителю захотелось бы проецировать на себя поступки и чувства Лопатина и Нины.
В дальнейшем зрителю станет ещё сложнее сопереживать героям Германа. В своём кошмарном изображении он дойдёт до эксцентричного внешне и внутренне абсурдного «Хрусталёв, машину!» (одна из самых громких неудач на Канском кинофестивале). От этого мне становится горько вдвойне Герман ведь мог остаться на берегу героической «Проверки».
Хотя непонятно, какой из этих берегов творчески богаче.
19 ноября 2013 | 19:20
Герман снимает живые, близкие к реальности по содержанию и изображению фильмы.
Их немного, но какие это фильмы!! «Двадцать дней без войны» один из таких Настоящих фильмов.
Фильм не о войне как таковой, а о том, как в такие сложные моменты жизни люди способны видеть больше, чем несчастья и страдания, окружающие их. О том, что даже в такое тяжелое время чувства не остаются без внимания, а может из-за ощущения близости смерти становятся ярче и острее. Это фильм о любви.
Интересные диалоги, удивительная игра актеров, «живая» камера всё это в комплексе не просто хороший фильм, а достойный пример того, как стоит снимать Хорошие фильмы.
9 из 10
3 сентября 2008 | 02:31
Есть, над чем задуматься!
Юрий Никулин (Лопатин) и Людмила Гурченко (Нина) шикарный тандем, и, пожалуй, главное достоинство этой картины. Фильм, однако, не комедия, это сложная драма, в центре которой несчастный человек Лопатин, журналист, который приехал на отпуск в Ташкент. Название фильма не случайно эти 20 дней станут своего рода «отдыхом» от войны.
Лопатин иначе воспримет реальность («А что, и театры работают?» спросит он в одном из эпизодов, на что Нина ответит «Конечно»).
По его очеркам снимут фильм. Когда Лопатин обратится к военному, мол, пускай солдаты снимут противогазы и шлемы, военный начнёт пререкаться с ним: «Для чего? Мы ведь подлинно освещаем события войны», на что Лопатин отреагирует вопросом: «А вы в тылу были?». Военный замешкается, и ничего кроме как «я служил в других местах», выдавить из себя не сможет. Но Лопатин видел войну изнутри, посему он знает о ней не понаслышке.
Во время просмотра картины Лопатину сочувствуешь. Заметно, как он переживает по приезду в Ташкент. В этом городе тихо и спокойно, вокруг нет ни крови, ни убийств его поэтому удивляют работающие театры Ташкента. А в сотнях километрах отсюда ВОЙНА, жестокая, насильственная, коварная и злая. Здесь люди ЖИВУТ, а там УМИРАЮТ! Как по мне, Константин Симонов (сценарист картины) написал поистине шикарный сценарий.
И напоследок. Во время просмотра, не сделайте ошибок: не воспринимайте «Двадцать дней без войны» как фильм, это нечто большее, чем досуг это жизнь человека в двадцати днях. И, конечно, за эти двадцать дней он успеет полюбить. И любовь эта будет такой простой, такой человечной, вот только отпуск в 20 дней кончился, а война нет, а потому, Лопатину вновь нужно ехать ТУДА!
21 июля 2011 | 23:57
Драма военных времён
1942й год. Фронтового журналиста Лопатина (Юрий Никулин) отправляют в отпуск на 20 дней в Ташкент, где готовится постановка по его материалу. В Ташкенте Лопатину предстоит встреча с бывшей женой и новая любовь.
Почему бы в День Победы не посмотреть фильм о войне лучшего отечественного режиссёра? С такими мыслями я решил посмотреть картину «Двадцать дней без войны» моего Ленинградского земляка Алексея Германа.
Очень тяжелая и грустная картина о Великой Отечественной войне, рассказывающая, в основном, не о военных действиях, а о жизни людей, близкие которых на фронте. Показ войны с такого ракурса мне показался даже более точным в отношении состояния страны и людей в военную эпоху, и уж куда приятнее нежели ура-патриотически настроенные фильмы, где наши бравые ребята одной левой укладывают немецкие роты, причём с улыбкой, а немцы куча идиотов, которые непонятно как за полгода дошли до Москвы. После подобных картин самому хочется поучаствовать в этой развесёлой мясорубке, а ведь ничего весёлого там нет даже близко. Ровно как и героические подвиги, возведённые в порядок ежедневных поступков советского солдата, тоже не являются точным отражением, а скорее наоборот, политической агиткой. В этом отношении куда более точным считаю картину «Тропы славы» Стэнли Кубрика.
Картина поражает уже с первых сцен, особенно впечатляет сильнейший и убедительный монолог Алексея Петренко в поезде, который задаёт эмоциональную волну фильма и всего состояния в военное время. В картине мы видим родственников военных, которые не могут дождаться писем, но продолжают оставаться людьми и как-то жить в этих страшных условиях.
Любой фильм Алексея Германа это настоящий подарок для любителя кино, поэтому посмотрите обязательно этот сильный и пронзительный фильм, тем более сейчас такой важный для русского человека и очень трагический праздник.
8,5 из 10
1 августа 2010 | 04:24
Антитезы
Море, песок, пляжные зонтики. И рёв штурмовиков. Вместо отдыхающих суровые солдаты в шинелях. Фильм «Двадцать дней без войны» насыщен подобными несовместимыми деталями. Это будто противопоставления войны и жизни.
- На людей еду посмотреть. Отвык, сообщает Лопатин зрителю, глядя в окно поезда. Кто для него люди? Быть может, те, кто не воюет, те, кто живет?
- Анекдоты любите?
- Смешные люблю.
Но после этих слов рассказ героя Петренко, совсем не похожий на анекдот. Лопатин это исповедальня. Всякий встречный считает своим долгом поделиться с ним самым наболевшим. Лопатин впитывает в себя чужие страдания, как будто у него недостаточно своих. Это очень сильный человек, это герой по-русски правдивый, прямой, способный понять и принять каждого.
Он не уйдет от войны даже на двадцать дней, она едет с ним в поезде, заходит в гости к бывшей жене, заглядывает на киностудию. Кстати, любопытная деталь композиции съемка фильма в фильме. Насколько все искусственно в мире декораций киностудии, настолько все реально в мире Лопатина. Этот герой живой.
Война настолько глубоко проникла в жизнь, что стала частью народного сознания. Поражает речь пожилой женщины:
- Самолеты летят низко значит, скоро придут наши.
Вот такие народные приметы. Вокруг так много страданий, что болевой порог у людей притупился:
- Хата у нас от немцев сгорела, а так все хорошо.
В сцене, где герой Никулина прощается с героиней Гурченко, оглушительно громко тикают часы. Время уходит. Двадцать дней на календаре Лопатина иссякают. Жить больше некогда, остается воевать.
Помните пляжный зонтик в начале фильма? Композиция начинает закольцовываться, когда за окном поезда мелькает грибок песочницы. За ним зенитки, зенитки, зенитки. Режиссер сообщает нам: если такие вещи могут находиться рядом с миром что-то не так.
22 марта 2013 | 18:28
«Двадцать дней без войны» Алексея Германа
Этот фильм, снятый на паршивую пленку, кажется самым впечатляющим фильмом, затрагивающим тему войны вообще. Не знаю как, но режиссер приблизился к невозможному идеалу. Наверное за счет изумительной, совершенно естественно обрисованной реальности все время действие происходит и на втором плане, и за кадром. Действительность, кажется настолько аутентичной, что лента представляется чуть ли не документальной. В происходящее больше чем веришь.
Ничего лишнего и герой, не тратящий слова попусту, и разная в своих проявлениях война, радости, горе, обшарпанная жизнь. Режиссер не делит их, эти события и зарисовки на яркие детальки, предоставляя осознавать значение самому зрителю. Но это наоборот, не вызывает сухость эмоций, а выплескивает все их. и впечатляет больше, чем что бы то ни было. Пристально глядящая, уверенная камера, нарочито обстоятельно выписывающая мгновения биографии корреспондента наталкивает на мысли о настоящей усталости, истинном лице жизни, выраженном в лицах окружающих эту войну людей.
И даже обычно с издевкой воспринимаемый мной пафос, здесь совершенно органичен в речи героя перед работниками завода и незаметен в обсуждении съемок военного фильма на студии.
Картина полна простых, совсем некинематографичных, сцен. Нет не вызывающих, о которых принято умалчивать, а создающих атмосферу, настроение и невольно толкающих то глубоко задуматься, то насладиться тем, что внутри, а не непосредственно в кадре. Например, сцена прощания новоявленных любимых навсегда отпечатывается в памяти. Даже если бы фильм состоял из нее одной он был бы достоин высочайшей оценки. Гениальная работа. Манифест музыкального молчания. Триумф реализма и веры в жизнь, художественной цельности и простых человеческих чувств.
3 декабря 2011 | 00:29
Всеобщая беда
Фильм «Двадцать дней без войны» это один из тех редких фильмов, который, будучи лишён обилия сцен, событий и спец-эффектов, не показался мне скучным или непонятным. Более того, от просмотра этого чёрно-белого фильма, снятого тридцать с лишним лет назад, у меня осталось стойкое ощущение, что всё это было со мной, хотя моя жизнь совсем не похожа на жизнь главного героя.
Пытаясь понять секрет мастерства создателей этого замечательного фильма, я пришёл к мнению, что он заключается в удивительной работе камеры, которая, повинуясь оператору, воссоздаёт движение взгляда обычного человека, фиксируя не то, что, казалось бы, должно соответствовать сценарию, а то незначительное, что часто запоминается человеку вне всякой логики. Такие удачные вкрапления деталей в общий, вполне прослеживающийся, сюжет вызывают невероятное чувство погружения, которое невозможно передать никакими современными технологиями.
В общем-то, основной сюжет фильма прост: фронтовой корреспондент приезжает в отпуск в Ташкент, где находятся в эвакуации его уже бывшая жена и много разных совершенно незнакомых ему людей, среди которых он встречает свою любовь.
Но смысл фильма состоит совсем не в том, кто с кем встречается по ходу сюжета, что кто обсуждает, или не обсуждает. Особым содержательным достоинством этого фильма является атмосфера, как внешняя, окружающая главного героя, так и внутренняя, которая замечательно передается игрой Юрия Никулина и Людмилы Гурченко.
Режиссёру и актёрам удалось показать, в общем-то, довольно неприглядную реальность тех лет таким образом, что зритель, погружаясь в атмосферу всеобщего неустроенного быта и сопровождающих это состояние семейных неурядиц, не испытывает ощущения чернухи, свойственного современному кинематографу.
Более того, он начинает, даже не имея к этому никаких предпосылок, сочувствовать и главному герою, и несчастным, потерянным и запутавшимся женщинам, и их детям, растущим без отцов. У этого феномена, на мой взгляд, есть простое объяснение: фильм показывает не грязь, и не истерики или предательства жён, он показывает войну, калечащую человеческие судьбы. Причём показывает так, как мало кому из режиссёров удавалось её показать.
И ощущение этой всеобщей беды, подчёркнутое огромным множеством мельчайших деталей, никого не оставит равнодушным.
10 из 10
22 января 2012 | 00:00
Ощущение войны в каждом кадре
Много слышал про этот фильм, но, каюсь, решил посмотреть только в связи с уходом из жизни Людмилы Гурченко. Что сказать, очевидный шедевр, не нуждающийся в комментариях, где ощущение войны не покидает ни на секунду, хотя чисто военных сцен-минимум.
ТАК передать столько оттенков переживаний героев и атмосферу военных лет лишь с помощью легких мазков, мимолетных деталей и коротких фраз может лишь истинный Мастер, каковым, без сомнения, является Алексей Герман-старший. К примеру, оброненные слова проводника «Никакого жару нет, вместо угля-одна пыль»- уже говорит зрителю, как мне кажется, гораздо больше, чем несколько сцен военной разрухи, хороший уголь нужен паровозам, идущим на фронт, а на отоплении вагонов можно и сэкономить. И вся картина соткана из множества таких эпизодов.
В результате непередаваемое ощущение подлинности, искренности, вовлеченности зрителя. Герман, как известно, перфекционист, поэтому и подбор актёров безупречен, каждый на своем месте и играет на вершине возможностей: начиная с Алексея Петренко, чей многоминутный монолог про измену жены, действительно задает тон всему дальнейшему повествованию, майор Лопатин Юрий Никулин, уже немолодой, обстрелянный, познавший и горечь отступления и радость победы под Сталинградом именно такой, как надо: немногословный, чуть замкнутый в себе, ведающий цену человеческой жизни на войне (для контраста показан молодой летчик, с упоением рассказывающий в сотый раз, как ему удалось на своём По-2 заманить немецкий самолет на сверхнизкую высоту, благодаря чему тот благополучно и разбился о деревья).
Неподражаема и Людмила Гурченко мать-одиночка, которую покинул муж ещё до войны, ухватившая несколько часов «простого женского счастья» с почти незнакомым Лопатиным Конечно, это не любовь, а мимолётная симпатия двух одиноких сердец, что, без сомнения, только усиливает общее ощущение светлой грусти. Сцену прощания без взаимных обязательств и обещаний, с подчеркнутым переходом на «вы» (все ведь взрослые и всё понимают война) можно пересматривать бесконечно. Да что там говорить это надо видеть!
Резюме: Одно из лучших творений признанного мэтра, абсолютный must see!
10 из 10
5 мая 2011 | 23:46
Время жить? Время умирать?
Страна огромная встала ранним утром двадцать второго июня сорок первого и не ложилась следующие четыре года. О тех, кто не спал из-за рвущихся под боком снарядов, рассказано было немало история же Германа о тех, кто, не смыкая глаз, все ждал кого-то, целого или разбитого, главное живого. Город-призрак в средней Азии, военный Ташкент стал точным отражением Лопатина человека-тени, удивленного, растерянного и щемяще-трогательного. Он безмолвно наблюдает за треснувшим у самого основания существованием, оставляя заметки на полях точные, сочувствующие и бессильные. Бенефис Юрия Никулина венчает собой пирамиду актерских удач, среди которых усталая Гурченко, изможденная Васильева, напуганный Петренко и всполошенная Ахеджакова с не по годам взрослым сыном выразительные черно-белые фотографии, где каждый оттенок приобретает особое значение. Вообще, весь альбом кажется вольной раскадровкой истории об уже немецком солдате (вот ведь ирония), потратившем свой двадцать один день без войны на лихорадочную погоню за канувшем в небытие миром.
Очевидная параллель с Ремарком обнажает сюжет не хуже злостного кинохулигана, раскрывшего тайну дворецкого. Век Лопатина начал обратный отсчет, но о времени умирать никому не известно. Скромный пир во время безжалостной чумы, когда чувствуешь себя гостем в своем же доме, где теперь хозяйничает щедрая на горе старуха. Есть, однако, особое обстоятельство: в этой божественной комедии под названием «жизнь», разыгрывавшейся на одной шестой части суши, актеры обладали недюжинным талантом и способностью к импровизации. Дело не только и не столько конкретно в Великой Отечественной эта война не первая и не последняя а в образе советского солдата, нет, советского человека, встречающего горести с воинственным смирением; воплощенное добро с кулаками, живущее не благодаря, но вопреки через не могу, не хочу и незачем. Здесь красный дух, здесь пахнет ненавистным порохом, разжегшим огонь, дым от которого тяжелым смогом повис над растревоженным муравейником, где бытовые трагедии ужасны своей обыденностью. И с этим надо жить, или пытаться, или хотя бы делать вид. Геройство в миниатюре, едва заметнее подкованной блохи, не медалей ради, но чтобы продержаться. Кроткая храбрость и непоказное человеколюбие это не лесть, это позабытая правда, частичку которой так хочется обнаружить и в себе, гордо перелистывая пожухшие фотокарточки истории.
8 из 10
30 марта 2013 | 13:24